— Обязательно, — серьезно повторил Гуров, прошел в свой кабинет и тоже сел за компьютер, выставив на экран досье на Заграняна.
Вскоре, постучав для проформы, объявился и Загранян.
— Здравия желаю, господин полковник! — сказал он весело. — Допрос третьей степени или сначала можно выпить кофе?
— Если изготовишь две чашки, то сможешь выпить.
Обычно хмурый и молчаливый, постоянно озабоченный либо плохими вестями из Армении, либо свалившимися на его голову беженцами, сегодня Загранян был весел и говорлив. В модной джинсовой паре, хорошо сидевшей на его невысокой ладной фигуре, чисто выбритый, что уже расценивалось как ЧП, он ловко орудовал у кофеварки, шутливо ругался:
— Техника! Быстро, еще быстрее! Если это кофе, значит, я китайский император! Мой дед сидел во дворе и варил кофе. — Он тяжело вздохнул. — О том, что дедушка варит кофе, можно было узнать, лишь свернув с улицы в переулок, за пять домов до нашего. Господин полковник, если вы не пили кофе, сваренный на Кавказе, вы не знаете даже вкуса кофе.
— Ты, армянин, родившийся в Ереване, говоришь, как еврей из Одессы, — улыбнулся Гуров, хотя настроение у сыщика было отнюдь не улыбчивое.
— Еврей, армянин, грузин, какая разница, дорогой? — Гарик поставил перед Гуровым чашку кофе. — Что хочешь спросить? — В его огромных черных глазах искрилась насмешка, сквозь которую проглядывала печаль.
— Спрошу, — Гуров опустил плечи, расслабился, словно собирался драться. — Ты выпей плохой кофе спокойно, мои вопросы тебе испортят настроение.
— Я не дам вам слова, что наш разговор останется между нами! — Егор Крупин агрессивно уперся в стол, нагнул голову, со своей короткой стрижкой стал похож на приготовившегося к атаке ежа. — С какой стати я должен вам что-либо обещать?
Гуров сидел в кабинете коммерческого директора, смотрел на хозяина недоумевающе.
— Я не сказал «должен». — Он достал сигареты, начал искать зажигалку — довольно избитый прием, которым пользуются, чтобы оправдать паузу. — Я лишь прошу, вы вправе отказаться.
— Простите, Лев Иванович, нервы. — Крупин тоже взял со стола пачку «Мальборо», вытряхнул сигарету, щелкнул настольной зажигалкой. — Включишь телевизор, развернешь газету, придешь на работу, в конце концов, — везде убийства! Взрывают, расстреливают из всех видов оружия, с ума можно сойти!
— Я ничего не говорил об убийствах, — Гуров пожал плечами. — Лишь спросил, могу ли я рассчитывать…
— Можете! — перебил Крупин. — Ставлю десять против одного, что вы заговорите об убийстве.
— Выкладывайте вашу ставку, Егор, — Гуров постучал по столу. — Я хочу вас спросить о событиях, которые произошли накануне убийства.
— Нет, это вы выкладывайте! Накануне или на следующий день, но убийство присутствует!
— Не мелочись, Егор, — усмехнулся Гуров. — Мы с тобой уже беседовали о том, что накануне убийства бухгалтера ты столкнулся с ним на складе готовой продукции.
— Чушь, не было такого разговора!
— Возможно, — легко согласился Гуров. — Значит, такой разговор у меня состоялся с кем-то другим, я ведь не веду протокол, живой человек, мог и спутать. Суть в другом. Насколько мне известно, склад готовой продукции соседствует с производственными мастерскими. Так?
— Ну.
— Ты не видел в тот день Заграняна?
— Не помню, возможно. Почему бы вам не спросить у самого Гарика, где он находился в тот день?
— Спросить можно, но не хочется. — Гуров посмотрел в глаза Крупину, выдержал паузу. — И я тебя убедительно прошу не говорить Заграняну, что я задавал тебе данный вопрос.
— Если бы вы сами не обратили мое внимание, я бы забыл о вашем вопросе через пять минут.
— Возможно. Только я сейчас беседовал с Заграняном, и он видел, что я прошел к тебе, может поинтересоваться, о чем мент спрашивал. В общем, договорились, о моем вопросе ты забыл.
— Договорились. Однако странно, Лев Иванович, прошло столько времени…
— Всего десять дней.
— Более чем достаточно, чтобы выяснить, кто и где находился в тот день.
— Выясняли, — значительно произнес Гуров. — Получаются некоторые противоречия.
— А что говорит сам Загранян?
— Следователя интересует лишь день убийства, о предыдущем дне он не интересовался. А я Заграняна не спрашивал.
— Почему?
— Не хочу. — Гуров докурил сигарету, раздавил ее в пепельнице. — Не хочу, чтобы он знал, что меня интересуют события, происшедшие накануне.
— А чего вы ждали больше недели?
— Человек задним умом крепок, — отшутился Гуров. — Значит, Заграняна не помнишь? Один человек утверждает, что Загранян примерно в восемнадцать часов что-то выносил из помещения мастерских. Вот я и решил, может, ты тоже видел?
— Нет. И что можно тащить со склада? Плетеную мебель? Даже армянин на такое не способен.
— Не мебель, какой-то тючок, рюкзак или чемодан, человек не разглядел. — Гуров поднялся и указал пальцем на Крупина, как указывают с экрана телевизора, интересуясь, приобрели ли вы акции «Олби». — Люди странно устроены, Егор. Они хотят покоя и порядка, но пальцем не пошевельнут, чтобы помочь человеку, который пытается найти виновных. Я тебя уже спрашивал. Спрошу еще раз! Скажи, у кого убили сослуживца и друга? У тебя или у Васи Пупкина? Помнится, после убийства бухгалтера ты чуть не в драку лез, а сейчас равнодушный. Странно.
— Не странно, а подло, — возразил Крупин и смутился. — Ивана Сидоровича застрелил наемник, и я испугался. Если некто принялся за «Стоик», убил главного бухгалтера, то не обойдет вниманием и коммерческого директора. Я испугался, — повторил он. — Мне стыдно, но признаюсь, что Гришу мне жалко, и не более того. Человек смертен, один попадает под машину, другого убивают молотком. Это ужасно, но меня, коммерческого директора, не касается.
— Вы считаете, что убили Григория Байкова, а не юриста «Стоика»?
— Дураку ясно: убийца был из своих, не профессионал, из Гришиных приятелей, точнее, знакомых.
— Так вы ошибаетесь, убили юриста «Стоика». — Гуров замолчал, но никакой реакции со стороны Крупина не последовало, и сыщик продолжал: — Хорошо, оставим мотив убийства. Погиб человек, ваш приятель, сослуживец. Вас это не касается?
— Не читайте мне мораль! — вспылил Крупин. — Касается! Вам нужна помощь, пожалуйста, только чем я могу…
— Очень даже можешь! — перебил Гуров. — Мне одному не разобраться, убийцу не разыскать, так как я в вашем деле — вот! — Он постучал костяшками пальцев по дверному косяку. — У меня очень интересная идея появилась! Очень интересная! — Сыщик поднял указательный палец, вышел из кабинета и направился в приемную.
Впервые за последние дни Гуров сел напротив Елены, посмотрел в ее прозрачные глаза, вдохнул аромат знакомых духов, хотел начать оригинально и спросил:
— Ну, как жизнь, Елена Владимировна?
Она на мгновение опешила, тут же взяла себя в руки, ответила спокойно, без юмора:
— Великолепно, Лев Иванович. А как у вас?
— У меня так просто здорово! Живу по принципу: день прошел, значит, я победитель. Сожалею, но должен сообщить вам пренеприятнейшее известие.
— Такова ваша профессия.
Гуров на колкость не ответил, лишь вздохнул. Разговор складывался совсем иначе, чем он планировал, и виноват в этом только он, никто другой. И тон выбран неверный, а уж о смысле и говорить не приходится. Сыщик умел владеть собой, полагал, что внешне никак не проявляет недовольства и сомнений, и мужчина ничего бы не заметил, но по другую сторону стола и баррикады находилась женщина.
— Дорогой Лев Иванович, — мягко произнесла Елена, — вы подошли, желая восстановить дружеские отношения. Я согласна, предлагаю забыть о недоразумениях, начать сначала.
— Вы очаровательны, Леночка, — Гуров благодарно улыбнулся. — Я приглашаю вас на ужин. Завтра, сразу после рабочего дня. — И он назвал ресторан, расположенный в тихом переулке. — Я человек несколько старомодный и консервативный. Ресторанчик скромный, без громкой музыки. Кормят вполне прилично.
— Принято. — Елена протянула руку для поцелуя, покраснела и добавила: — Оденьтесь, пожалуйста, так же. — Она запнулась. — Ну, как в прошлый раз, который не состоялся. Я плохо помню, но вы были удивительно элегантны. Женщине всегда мало, потому еще одна просьба. Попытайтесь настроиться таким образом, чтобы я видела перед собой мужчину, а не воина. Посвятите завтрашний вечер женщине, а криминальные заботы оставьте в сейфе. Дорогой Лев Иванович, — она вздохнула и пожала ему руку, — двум богам не служат.
Глава 12
Ловушка
Ровно в одиннадцать киллер зашел в телефонную будку, набрал номер, произнес пароль, услышал сообщение, вышел и остановил проезжавшую мимо «Волгу». Услышав адрес, водитель присвистнул и спросил:
